Двухколесный призрак Истории //20.11.2005

Судя по всему, пленка запечатлела крупные мотоциклетные соревнования конца 40-х – начала 50-х годов: отмашка флага стартера, в тучах пыли по шоссе проносятся парами мотоциклы; кто-то ремонтирует на обочине колесо; с жаром обсуждают что-то люди с судейскими повязками, на импровизированной трибуне – восторженно орущие болельщики, флаги, транспаранты;


На пыльном чердаке старой дачи моего школьного приятеля Лехи при ремонте шиферной крыши теплым осенним днем среди всякого хлама был найден деревянный ящичек, запертый на миниатюрный навесной замок. Ремонт крыши тут же был отставлен на весьма туманное «потом», и мы со своей добычей по шаткой деревянной лестнице спустились вниз, предвкушая, как когда-то в детстве, нахождение древних пиратских кладов или, на худой конец, заначки покойного дедушки моего одноклассничка, в свое время снискавшего себе славу великого знатока всяких спиртосодержащих жидкостей.
Изучив пыльный ящик и определив его как старинную, инкрустированную частично выкрошившимся перламутром шкатулку, мы решили вскрывать ее осторожно, не испортив раритет.
После длительных манипуляций с ржавой ножовкой, дужка замка была наконец перепилена, и нашим алчущим взорам открылось… что бы вы думали? Из шкатулки была извлечена пачка поблекших от времени фотографий и каких-то документов, а также книжка в обложке из желтоватого плотного картона и бобина старой кинопленки. Все это было заботливо завернуто в газету «Правда» за сентябрь 1966 года.
Сломленный таким ударом судьбы, мой товарищ сел на скрипучий велосипед и укатил в ближайший ларек за пивом, а я обстоятельно поместился за просторный круглый стол на веранде разбирать подаренное разочарованным приятелем барахло. Книжка оказалась англоязычным руководством по эксплуатации мотоцикла Harley-Davidson модели WLA, документы – отечественным техпаспортом на «иностранный мотоцикл Гарлей-Девидсон с коляской, двигатель –б/н, мотор б/н, цвет – зеленый», оформленным на Ивана Евграфовича Попова – дедушку моего приятеля – аж в 1946 году, также прилагалась «справка о закреплении мото-машины марки Харлей-Давидсон за старшим лейтенантом Поповым, проходящим службу в 5 отдельном мотоциклетном полку», датированная 1944 годом. Найденные фотографии запечатлели бравого старшего лейтенанта на мотоцикле среди развалин Берлина и эпизоды соревнований по мотокроссу на Первенство Советской армии 1950 года, где гонщики ворочали тяжеленные мотоциклы, преодолевая глубокие ручьи и прочие прелести кроссовой трассы. Из вороха пожелтевших бумаг неожиданно выпал значок «Чемпион Советской армии 1950 года» с фигуркой мотоциклиста, покрытый изумительно красивой эмалью. Да, – подумал я, – а дед Евграфыч был силен, оказывается, не только в изготовлении настоек. Это открытие меня изрядно обескуражило, ведь я прекрасно помнил Лехиного деда – весельчака и балагура, которого никто особенно не принимал всерьез, но при этом все традиционно шли к нему, когда надо было починить какую-нибудь механическую дребедень. Евграфыч чинил все – от внезапно остановившихся наручных часов до соседского мопеда и делал это как будто-бы играючи – с шутками да смехом.
Рассказав про свои открытия вернувшемуся с пивом Лехе и выслушав его вялый комментарий, что мол, – да, дед гонял вроде после войны на мотоцикле, да и всю войну прошел от Москвы до Берлина в мотоциклетном полку, что и орденов-медалей заслужил немало, и ранен был несколько раз, а на мотоцикле перестал ездить только в конце 60-х, когда открылась старая военная рана, и с мотоцикла пришлось пересесть на 403-й «Москвич», купленный на автобазе, где он работал. Отсутствие интереса товарища к этой поразительной истории я приписал общей флегматичности характера и слабой технической подкованности. Повторно испросив разрешения забрать трофеи и получив согласие, я отбыл в Москву.
Просмотрев дома еще раз все бумаги и внимательно изучив инструкцию по «Харлею», я принялся обзванивать знакомых в поисках кинопроектора, в надежде просмотреть кинопленку. К вечеру я стал обладателем трех неработающих проекторов разных марок. Под утро один из них уже весело стрекотал на моем письменном столе, упершись световым лучом с мелькающим изображением в белую простыню на стене. Начисто потеряв ощущение времени, я зачарованно смотрел на полотно, где перед моими глазами беззвучно мелькали кадры любительской кинохроники. Судя по всему, пленка запечатлела крупные мотоциклетные соревнования конца 40-х – начала 50-х годов: отмашка флага стартера, в тучах пыли по шоссе проносятся парами мотоциклы; кто-то ремонтирует на обочине колесо; с жаром обсуждают что-то люди с судейскими повязками, на импровизированной трибуне – восторженно орущие болельщики, флаги, транспаранты; кроссовая трасса, в русле ручья тесно от мотоциклов; брызги, летящие комья грязи; чьи-то улыбающиеся чумазые лица; крупно – ряд мотоциклов, награждение; стоп – кончилась пленка – белый экран…
Я сижу в темноте, а перед глазами – проносятся на мотоциклах, которых уже нет, люди, которых тоже нет… Что это – призраки и вещи самой Истории? С трудом засыпаю уже после рассвета; последняя мысль: «Вот бы прокатиться на дедовом «Харлее» – потухает в сонной коловерти.
На следующий день, перебирая в уме сведения по мотоциклу Harley-Davidson WLA-42, которые удалось отыскать по справочникам и в Интернете, я пытаюсь найти в Москве живой «Харлей». Какую же информацию мне удалось найти по этой машине? Итак: модель WLA является армейской модификацией «цивильной» модели WL, которую мотогигант из Милуоки начал производить в далеком 1937 году. Армейская версия пошла в производство с конца 1941 года, она отличалась окраской цвета хаки, светотехникой военного образца, грязевыми щитками иной формы, более надежным воздушным фильтром, колесами увеличенного диаметра, багажником с кожаными сумками, патронным ящиком и ложементом для оружия на передней вилке. Двигатель традиционной для «Харлеев» схемы – V-образный двухцилиндровый, рабочим объемом 738 куб. см, мощностью 25 л.с. Всего за годы войны было произведено около 90000 мотоциклов WLA-42, СССР в рамках союзнических поставок по «Ленд-Лизу» было отправлено около 30000 «валуев» (так их называли в войсках). В послевоенные годы в Союзе на «Харлеях» ездила милиция, до середины 50-х годов они были на вооружении в армии. До введения в 1951 году запрета на использование иностранных мотоциклов в мотосоревнованиях всесоюзного значения, на WLA гонщики принимали участие и в шоссейных и в кроссовых состязаниях. В наше время этот мотоцикл – безусловный раритет.
Поиски легендарного мотоцикла привели меня в давнему знакомому – Дмитрию Лебедеву, известному своими работами в области реставрации старинной техники еще с середины 90-х. Признаться, я не очень рассчитывал на успех, так как знал приверженность Дмитрия к немецким мотоциклам, но тем больше было мое удивление, когда я увидел у него в мастерской изумительно отреставрированный «Харлей» модели WL, то есть «цивильный» прототип разыскиваемой мной армейской модификации, которых и было-то в Союзе не более нескольких десятков! Сразу видны отличия его от армейского трудяги – обилие хрома, нарядная двухцветная окраска, плавные законченные линии, свободные от военной утилитарности. По сути, именно с этих мотоциклов начала развитие эстетика нынешних «чопперов». Спрашиваю у Дмитрия разрешения завести мото-раритет. Ответ – положительный!
Открыть бензокран, утопить кнопкой поплавок карбюратора, проверить «нейтраль», включить переключатель на панели управления, повернуть манжетку опережения зажигания, пару раз неспешно прокачать смесь в цилиндрах педалью кик-стартера, резкий рывок – и размеренное «бу-бу-бу» сотрясает стекла мастерской. Полный восторг! Отжимаю ножной педалью сцепление (а именно в этом одна из особенностей управления «Харлеем»), перевожу левой рукой рычаг переключения передач на первую скорость, больше «газу», трогаюсь. Рывок, затем набор скорости, сопровождаемый ощутимым подпрыгиванием заднего колеса – амортизаторов на раме нет, тряску компенсирует лишь широченное седло с мягкими пружинами. «Харлей», кстати, неплохо рулится, что по внешнему тяжеловесному виду и не скажешь. Теперь я представляю, как дед Евграфыч ездил на такой машине, хотя о кроссовой дистанции страшно даже подумать – «живой вес» WLA – больше 200 килограммов. Общие впечатления – как будто попал в ту самую, так поразившую меня кинохронику. Вот тебе и «призраки Истории».
А может, записать оригинальный звук к «немой» кинохронике 55-летней давности, а?

Андрей Мятиев

Rambler Top100